Робкое празднование годовщины присоединения Крыма прошло, можно смело входить в следующую пятилетку. И логично было бы дать характеристику предыдущей.
У каждого уважающего себя бездарного правителя обязательно должна быть безнадежная война, которую он не может выиграть. Отличить такую войну от любой другой просто — она не завершается мирным договором или капитуляцией противника. А потому переходит в разряд затяжных и безнадежных, которые можно бесконечно выигрывать, но по итогам всегда заканчиваются поражением. Наверное, бывают и исключения, и не такие явные и однозначные варианты, но правило сформулировал еще Сунь-Цзы, а до него его прекрасно знали и понимали все сколь-либо умные правители и полководцы — война любит стремительность. Лучше небольшой результат, но быстро, чем большой — но когда-нибудь очень потом. Которое может и не наступить.
Путин, как выдающаяся бездарность, на своем пути имел несколько безнадежно не выигранных войн — и все они в конечном итоге не завершены. Чеченская стоит особняком — но ее специфика в том, что это гражданская война, пусть и локальная, которая по сути была карательной экспедицией, где нелояльных шейхов заменили на лояльных, никак не затронув причины, которые и привели к гражданской войне. А значит — все повторится, вопрос — когда.
Грузинская война завершилась без капитуляции и без мирного договора. А потому ее результаты не признаны никем. Включая и наших союзников. Формально тогда президентил Медведев, но нелепо называть подставного зиц-председателя Фунта президентом России — как-то унизительно и оскорбительно сравнивать нас с «Рогами и копытами» Бендера, хотя на самом деле это именно так. Результаты грузинской войны рано или поздно будут оспорены и пересмотрены, и лишь потому, что абсолютно безграмотное со всех точек зрения решение о признании Южной Осетии и Абхазии без грузинского согласия на их независимость дает возможность в будущем вернуться снова к этому вопросу. Кстати, в этой войне особо четко проявилась специфическая черта путинского стиля руководства — имитация действий и результата без их достижения. В управленческом смысле грузинская война — абсолютное поражение, так как пространство решений было сужено до тупика. Из которого выбраться можно, но только вернувшись назад. Ни один уважающий себя управленец не станет сам себя загонять в тупик. Это то, чего он будет избегать любой ценой.
Крым и Сирия (и, понятно, вся украинская война, где нас как бы нет) — продолжение ровно того же стиля принятия решений и их воплощения. Никакой достигнутый результат не закреплен и главное — возможности закрепить его просто не существует. Упущено всё — время, возможности. Бесполезно и бездарно сжигаются ресурсы и главное — тот же тупик без шанса выхода из него иначе, чем в обратном направлении.
Обсуждать сейчас, что именно нужно было делать в марте 14 (или в сентябре 15 в Сирии), бессмысленно — всё уже сделано. Теперь мы будем иметь дело с последствиями. А они в случае с Крымом печальны: удержать эксклавную территорию даже в ее бесспорном варианте существования для любой страны — проблема. В случае с Крымом эта проблема усугубляется историей его возвращения в родную гавань.
И русские цари, и советские генсеки отдавали себе отчет, что нормальная хозяйственная деятельность и управление Крымом наиболее логичны через его связь с материком. Цари медленно и неуклонно сотню лет подбирали и осваивали Новороссию, и лишь затем приступили к вопросу контроля над Крымом. Хрущев принял решение о передаче Крыма Украине в рамках той же разумной управленческой логики — существующая на полуострове система союзно-республиканского министерского подчинения, где любую мелочь нужно было решать с Украиной через Москву, была громоздкой и бессмысленной. И даже в ситуации 14 года были решения, позволяющие сохранить разумные подходы к устройству жизни на полуострове. Но их, понятно, проигнорировали. Было бы удивительно, если бы путинский режим поступил иначе — по-умному.
Естественно, здесь нет даже смысла останавливаться на том, что все проблемы с Крымом и российско-украинской политикой были заложены задолго до 14 года. С обеих, понятно, сторон. Хотя опять же — спрос всегда с более старшего, умного и обеспеченного.
Так или иначе, но присоединение Крыма стало управленческой катастрофой устройства его жизни в составе России. Всё, чего так старались (и во многом успешно) избежать предыдущие поколения руководителей России в отношении Крыма, Путин вернул в повестку дня. Нет ни одной грабли, на которую он не прыгнул.
Критическая проблема Крыма сегодня — несоответствие численности населения имеющимся ресурсам полуострова. Водным и энергетическим в первую очередь. И запуск двух ТЭС к пятилетию возвращения в родную гавань проблему не снимает совершенно: проблема комплексная, по частям она не решается.
Вода — вот то, чего решить в Крыму невозможно в принципе автономно от материковой Украины. Но если нет решения — то последствия неизбежно будут усугубляться. Экологическая катастрофа на севере полуострова- это только начало, и сама себя она не разрешит.
Подать воду через пролив нельзя — ее просто нет. Ни в Доне, и ни в Волге. При населении в 2 с лишним миллиона человек в Крыму (и миллион приезжих одномоментно летом) обеспечены водой внутренних крымских источников лишь 700-800 тысяч. И то — впритык. Понятно, что обеспеченность водой — интегральный показатель, включающий в себя как потребление воды в хозяйственно-бытовых целях, так и в промышленных. Но дефицит воды в Крыму — величина постоянная, людей слишком много. Грубо-оценочно он составляет порядка миллиона кубометров в день. Единственный в имеющихся условиях вариант — опреснение — невозможен по энергетическим показателям. Для опреснения воды в нужных количествах потребуется энергия, эквивалентная запасенной в 5-8 млрд кубометров газа в год. И это в дополнение к тому газу, который идет на построенные ТЭС, без которых у Крыма еще и дефицит электроэнергии. 5-8 млрд кубов газа — это треть-половина Турецкого потока, кстати. Ну, либо снова встает вопрос о Крымской АЭС со всеми имеющимися на этот счет соображениями как про, так и контра. Не решенный в итоге водный вопрос поставит ребром дилемму: либо уменьшение численности живущих в Крыму, либо деградация имеющейся промышленности и сокращение экономической деятельности. Что опять-таки поставит вопрос о лишних людях.
Когда и как намерен Кремль решать весь этот комплекс самых кричащих проблем (а теперь к ним добавлась и ликвидация экологической катастрофы на севере полуострова) — неизвестно. Наверное, никогда. У страны нет ресурсов вести две текущие войны, помогать партнерам-наркопрезидентам, готовиться к очевидному обострению в Средней Азии и решать проблемы Крыма, которые ресурсно тянут еще на одну вполне сопоставимую с имеющимися войну. Плюс санкции. А затяжная война — это всегда поражение в ее конце, здесь вариантов нет.
Догадывались ли в Кремле о последствиях? Сомнительно. Интеллектуально эти ребята не выглядят способными даже на средний уровень головы райуправы. Их потолок как был, так и остался в девяностых. Отжать порт, украсть эшелон редкоземельных металлов, отдать дружественной братве денежный надел, ну, там кокс контрабандой и прочее — по мелочи. Масштабы с тех времен выросли, мозги — нет. Поэтому проблема Крыма, решенная самым бестолковым из имеющихся способом, теперь зависла над страной. И решить ее можно будет только одним вариантом — вернувшись назад из тупика.
Нюанс в том, что даже возвращение назад может быть умным, а может быть снова идиотским.Если по-умному, то можно, денонсировав акт о присоединении Крыма, оставить в неприкосновенности стремление крымчан к самостоятельности и независимости от Украины — политическом, разумеется. С этой точки можно обсуждать все заново — с Украиной в первую очередь. Ну, а идиотский выход из тупика — когда он состоится вообще без участия Москвы. Явочным порядком. Что вполне возможно, как только в Москве начнутся события краха нынешнего режима. В этот момент рванут все кризисные точки, которые сегодня прикрыты либо террором, либо заливаются деньгами. Татарстан, Крым, Северный Кавказ, Приморье — да что угодно, а возможно, и всё вместе.
И это неизбежно: затяжная война (любая, включая войну с собственным народом) всегда будет проиграна. Рано или поздно. Выход один — завершать войну. Фиксировать результат, который будет бесспорным для всех. Даже с явными убытками для себя. Просто потому что иначе убытки будут только расти. Хотя, конечно, я много жду от нынешних — они это даже понять вряд ли смогут, а уж воплотить…
*Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН)
Источник: