©Владимир Песня / РИА Анонсы
Раз в год тыщи сирот покидают детские дома и оказываются на улице. Федеральные и региональные власти на нынешний денек не способны обеспечить их высококачественным жильем впору. А разные законопроекты, призванные решить эту делему, напротив, ее ухудшат, считают специалисты.
На 1 января текущего года очередь из детей-сирот, ожидающих получения жилища, достигнула 279 тыщ человек, по данным Счетной палаты. И принимаемые государством меры по ликвидации данной для нас очереди очевидно недостаточны – любой год перечень увеличивается. Так, за 2019 год число деток, которые не смогли воплотить свое право на жилье, возросло на 9%.
Раз в год на покупку жилища для детей-сирот правительство выделяет наиболее 32 миллиардов рублей. В прошедшем году – 39,2 миллиардов рублей: 7,4 миллиардов рублей из федерального бюджета и 31,8 миллиардов рублей из региональных. Но для устранения задолженности страны перед сиротами этих средств недостаточно, сделал вывод аудитор Сергей Штогрин. При таковых размерах финансирования на это нyжно не наименее шести-семи лет. По подсчетам Счетной палаты, для устранения препядствия будет нужно единовременно выделить около 264,5 миллиардов рублей.
Квадратных метров нет
Но даже выделяемые суммы, которых очевидно недостаточно, расходуются не стопроцентно. В 2018 году в остатке оказалось 3,2 миллиардов рублей. Этих средств хватило бы, чтоб обеспечить квартирами около 2,3 тыщи человек. Половина сирот достигают жилища через трибунал. Но даже постановление судьи не гарантирует крышу над головой. В январе 2018 года насчитывалось 23 тыщи неисполненных судебных решений, а в октябре 2019‑го – уже 26,1 тыщи.
Сироты могут стоять в очередях по 10–15 лет, а то и больше, сказал эксперт по соц сиротству Александр Гезалов. Квартиры дают лишь в Москве, Санкт-Петербурге и еще в ряде недотационных регионов. «А потому что у нас большая часть регионов дотационные, эта строчка бюджета, грубо говоря, не самая 1-ая и колоритная», – увидел он.
Счетная палата проанализировала ситуацию с обеспечением жильем сирот в 2-ух регионах – Краснодарском крае и Кемеровской области. В первом, как оказывается, не получили положенные квадратные метры 86,1% детей-сирот, а в Кемеровской области – 91,8%. И таковая ситуация типична для страны, потому что в среднем этот показатель на уровне 84,9%. И те люди, которые все-же получили жилище в нареченных регионах, прождали его 5–10 лет и наиболее.
Законодательное собрание Кемеровской области озаботилось данной для нас неувязкой и в мае занесло законопроект, который, по воззрению депутатов, призван ее решить. Они предложили прирастить долю жилых помещений в многоквартирном доме, которая быть может создана для детей-сирот. В истинное время эта толика не может превосходить 25% за исключением населенных пт с численностью наименее 10 тыщ обитателей. Депутаты дают прирастить ее до 50%.
Разъясняется это низким темпом строительства новейших домов. Дескать, власти и рады бы обеспечить жильем больше сирот, вот лишь негде взять это самое жилище. Но это усложняет социализацию выпускников детских домов. Депутаты считают, что эту функцию удачно сумеют взять на себя НКО, религиозные организации и благотворительные фонды. В общем, в воспитании деток, которых правительство изъяло из семей, предлагается положиться на добровольцев.
Как создаются гетто
Повышение толики сиротского жилища до 50% быть может лишь последней мерой, когда это единственная возможность отдать ребенку крышу над головой, считает писатель, основоположник проекта «Азбука семьи» и приемная мать Диана Машкова. В неприятном случае район, в котором будет стоять таковой дом, рискует перевоплотиться в гетто, и такие примеры известны.
«Все отлично соображают, что неважно какая концентрация детей-сирот небезопасна, – гласит Машкова. – Они начинают меж собой объединяться, жить в одной квартире, а 5 остальных сдавать в аренду. И заместо того чтоб погрузиться в наш с вами настоящий мир, они разговаривают меж собой, замыкаются на собственном внутреннем круге и не получают подабающего развития».
«Они имеют весьма ограниченный круг познаний о том, как семьи живут, как ведут взаимодействие меж собой соседи, – отмечает Машкова. – Это весьма плохо, когда образуются такие гетто. Лучше пусть это будет не новейший жилой фонд, но соц, приготовленное для проживания жилище».
Александр Гезалов к идее депутатов тоже относится очень негативно. «В таком случае можно сходу рядом строить следственный изолятор, – гласит он. – Это грех против человечности. Я считаю, что недозволено селить деток в одном месте. Таковой опыт уже был». Через 5–семь лет, по его словам, таковой дом преобразуется в разбитую развалину, и повсевременно туда вызывают то полицию, то скорую помощь. Остальные люди, купившие по неведению в таком доме квартиру, стараются от такового соседства избавиться.
«Недозволено их сегрегировать ни в коем случае, – заявляет Гезалов. – Беря во внимание, что они уже в детском доме поделились на не плохих и нехороших, 1-ые попадут под воздействие вторых, они будут заниматься преступной деятельностью и «окучат» весь дом. Нигде во всем мире таковой практики нет. Жилище обязано быть в отдельном доме с соседями, которые, может быть, чему-то их обучат. А когда их масса, они захватят власть, и всем будет нехорошо».
Бумажка заместо дома
Еще одна мысль – уже от Минпросвещения – выдавать детям-сиротам заместо жилища так именуемые жилищные сертификаты. Есть различные варианты этого законопроекта, которые пока находятся на публичном обсуждении. Министерство уже получило ряд замечаний и работает над поправками. Но центральным ядром каждой версии являются эти жилищные сертификаты.
Выплата по сиим сертификатам будет составлять наименее 1,5 млн рублей. Эта сумма была получена методом нехитрых подсчетов. Взяли среднюю стоимость 1-го квадратного метра по Рф за 4-ый квартал 2019 года – 45 тыщ рублей – и помножили на 33 квадратных метра. Конкретно столько метров числятся достаточными для проживания 1-го человека.
И эта инициатива вызывает у профессионалов массу негативных откликов. 1-ое – это сумма 1,5 млн рублей. «В зависимости от региона стоимость жилища весьма различная, – отмечает Диана Машкова. – В Москве это быть может 120 тыщ за квадратный метр, а в удаленном поселке – 40 тыщ. Как будет компенсироваться эта разница? Выходит, что большая часть деток гарантированно остается без жилища».
2-ое – это неспособность детей-сирот подобрать себе высококачественное, годное для проживания жилище. Они просто-напросто не могут это созодать. И заместо обычной жилплощади способны приобрести какую-нибудь развалину, в которой не будут проживать. «Для этого нужна будет армия юристов, провождающих деток, которые будут им помогать реализовывать свое право, чтоб перевоплотить бумажку в некое жилище, – гласит Машкова. – Дело в том, что сироты, в особенности те, которые выпускаются из детских учреждений, совсем не ориентируются в пространстве. С данной для нас бумагой они могут просто на физическом уровне не осознать, куда обратиться, как это все до мозга довести».
«Это просто предательство деток, – заявляет Александр Гезалов. – Во‑первых, недозволено ничего давать в руки детям из детских домов с точки зрения вещественных активов. Во‑вторых, это все равно не жилище. В‑третьих, они нередко приобретают такое жилище, в котором жить просто недозволено. Эта инициатива не решает жилищную делему. Человек, который никогда не управлял 50 рублями, не сумеет управлять миллионом. Люди, которые выдумали это, не жили в детском доме и не знают дела таковых деток к деньгам. Если есть законодательное право реализации на жилище, его необходимо реализовывать, а не выдумывать какие-то новейшие шаги, которые лишь ухудшают ситуацию».
Выстроить соц жилище – это одна часть препядствия для страны, 2-ая часть – как отследить, чтоб это жилище досталось конкретно тем, для кого оно предназначено
Shutterstock / Fotodom
Пустые квартиры
Александр Гезалов сам когда-то покинул стенки детского дома и много лет оказывает помощь в социализации таковых деток, а также поддерживает многодетные семьи, оказавшиеся в трудной актуальной ситуации. И потому понимает препядствия не понаслышке. Невзирая на очереди и нужду в жилом фонде, в Рф есть много квартир и домов, которые были предусмотрены для сирот, но остаются пустыми.
«В регионах нередко кидают жилище и совершенно в нем не возникают, – ведает он. – В Астраханской области в один год нашли, что не заселилось порядка 160 выпускников. С чем это соединено. К примеру, я на данный момент занимаюсь выпускницей, которая живет в Москве, а квартиру имеет в городке Вязники Владимирской области. И у нее на данный момент долги, которые сравнимы с ценой данной для нас квартиры. То есть она там не живет и за услуги ЖКХ не платит. Поэтому что, во‑первых, для чего, если она живет в Москве, а во‑вторых, она не соображала, что нужно платить».
Подобная ситуация была у другого его подопечного, из Ивановской области. Его долг по квартире достигнул 200 тыщ рублей. И где ему взять такие средства, неясно, потому что у него нет ни квалифицированной работы, ни образования. Таковым образом, квартира перевоплотился в обузу, и было принято решение кинуть жилище и поменять пространство жительства.
«Это люди, которые привыкли жить по-другому, – разъясняет Гезалов. – У их не привито чувство дома, тепла, и потому они нередко не заселяются в квартиры либо заселяются, но копят там долги, а позже ничего не делают».
По его словам, ситуации бывают различные. С одной стороны, жилище давать нужно. С иной стороны, они получают его там, где не готовы жить. Остальные в это время не достигают очереди. А бывает так, что выпускник детдома попадает в колонию на семь лет и по возвращении не помнит, что ему нужно встать в очередь за жильем, побороться за свои права, и тогда он преобразуется в бомжа.
«Еще молвят: давайте дадим им соц жилище, но 5 лет они не сумеют им распоряжаться и т. п., – ведает эксперт. – Это тоже грех. Поэтому что за 5 лет сирота так и не вырастет в личность, для этого будет нужно лет 15–20. В зрелую личность человек растет, получив какие-то способности, познания, компетенции. А здесь выходит, 5 лет он поучился кое-где в различных учреждениях, а через 5 лет реализует эту квартиру. Часто слышу такое – мне остался год, я продам эту квартиру. А что ты будешь созодать? Куплю машинку. А где будешь жить? У подруги».
Семья как ценность
Изъятие деток из семьи обязано быть последней мерой, считает Александр Гезалов. Даже не самая благополучная в вещественном смысле семья иногда лучше обеспеченного детского дома. Наилучший метод избавления от очередей из детей-сирот – не отымать их у родителей.
Но если уж они туда все-же попали, то жилище им нужно предоставлять за два-три года до выпуска. Чтоб, во‑первых, воспитатель мог эту ситуацию проконтролировать, а во‑вторых, квартиру можно сдать в аренду, средства от которой ребенку в будущем весьма понадобятся.
«Но выходить в пустой мир без квартиры – это грех, – заявляет Гезалов. – Так недозволено поступать с людьми, которые выходят в мир нередко без образования, без поддержки со стороны людей. И при всем этом еще не давать угол, в котором они могли бы свить для себя гнездо. Я считаю, что если правительство изъяло малыша из семьи, если оно взяло на себя обязательство мамы и отца, то будьте добры до выхода из детского дома за два-три года отдать ребенку гарантированное жилище, а не устраивать бардак, который у нас на данный момент».
Диана Машкова считает, что правительство могло бы обмыслить свое партнерство с делом на данную тему. «Мы на данный момент много говорим о социальной ответственности бизнеса, – отмечает она. – У нас много компаний-застройщиков, и я уверена, что правительство может условиться о каких-либо критериях. В партнерстве, в объединении, на мой взор, можно было бы эту делему решать».
Другое, но очень непопулярное посреди приемных семей мировоззрение – не переводить соц жилище в собственность ребенка-сироты. «Они не должны оставаться на улице – это совершенно точно, – подчеркивает Машкова. – Но нужно ли переводить его в собственность? Поэтому что в обыкновенной жизни у нас нет такового, чтоб ребенок достигнул совершеннолетия и у него – хоп! – и в принадлежности квартира. Любой ребенок, если он желает самостоятельности, должен прилагать для этого какие-то усилия. Кому-то, естественно, предки помогают, но далековато не у всех это выходит».
*Экстремистские и террористические организации, нелегальные в Русской Федерации: «Очевидцы Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское правительство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН), «Азов», «Террористическое общество «Сеть»
Источник: