Разбираясь в дебрях и терниях либеральной мифологии, со всем тем, что либералы нагородили, пытаясь объяснить экономику мы буквально обречены столкнуться с ключевым мифом о «трудолюбии» и «активности» богатых, т.н. «успешных»[1], а так же о лени, тунеядстве и профессиональной непригодности, пассивности бедных. Вопреки вопиющей очевидности, либералы снова и снова повторяют, что богатые богаты, потому что хорошо и умно работали, а бедные бедны – потому что работали плохо и бездарно. Лень как источник бедности – краеугольный камень либеральной демагогии, и любой это ощущает ежедневно.
Для создания мифа произведена подмена понятий. Чтобы оставаться адекватным реальности, человек обязан разделять дисциплинарный вычет от ненаделённости, обделённости. Это не просто разные вещи, это во многом противоположные вещи. То, к чему апеллируют либералы – связано с дисциплинарным вычетом у человека, который плохо сделал предоставленную ему работу. Или не сделал её вовсе. Разумеется, для вычета нужно иметь то, из чего вычитаешь, ибо ничего нельзя вычесть из ноля.
Т.е. «производительность труда», «эффективность» и прочие понятия – сугубо вторичны, и никогда не бывают (и не могут рассматриваться здравым умом) сами по себе. Не бывает производительности просто так, в открытом Космосе! И не бывает универсальной, самодостаточной эффективности вне того, по отношению к чему она эффективна. Например, бензин достаточно эффективен как топливо, но совершенно неэффективен как средство пожаротушения. Как можно говорить об «эффективности» бензина вообще и в целом, не уточняя, где и как, и для чего вы собираетесь его использовать?!
Производительность труда может быть выше или ниже, например, в лице урожайности с участка. Но ведь понятно, что первичен в данном случае земельный участок, а не урожайность! Безземельный крестьянин не сможет обеспечить никакой урожайности, рассуждать о безземельном (обделённом) крестьянине как о «трудолюбивом» или «ленивом» может только безумец или мошенник. Эти категории вообще и в принципе неприменимы по отношению к безземельному (обделённому) сельчанину!
Сравнивать итоги хозяйствования можно только на равных участках, причём равных не только по площади, но и по климату, по удобству местоположения, статусу владельцев и т.п. Взять же двух человек «с потолка» и сравнить итоги их «трудов» — может только неадекватный комментатор.
Допустим, два человека получили одинаковую сумму прибыли. Но один из них внедрил новую технологию, позволившую резко повысить производство, а другой ловко вскрыл сейф, украл оттуда бриллианты и продал их. Можно ли говорить, что два этих человека равноценны на том основании, что итоговая сумма их выручки одинаковая?!
Можно ли уравнивать профессионализм, разумность – с удачливостью, воровским фартом, лотерейными выигрышами и случайными благоприятствующими обстоятельствами? Либералы только этим и занимаются, отчего мы и погружаемся в липкую паутину совершенно жуткого Зазеркалья, несовместимого с рациональным Разумом.
+++
Чтобы оставаться в пространстве рациональности, да и просто вменяемости, мы должны понимать разницу между двумя ситуациями:
1) Когда человеку предоставили работу, возможность заработка, а он это всё провалил, и дисциплинарно наказан за халатность и халтуру ухудшением быта.
2) Когда человеку изначально ничего не предоставляли, не предлагали, так, что и провалить-то ему нечего, а бытом он наказан так, что и врагу не пожелаешь.
Нельзя уравнивать дисциплинарные взыскания за плохую работу с обделённостью, изначально заданной недолей, когда пытаются изгойство уравнять с «ленью». Не понимая, что перед нами разные явления, мы вообще ничего понять в жизни не сможем!
+++
Если мы будем говорить о наделенческом движении (идее наделения людей благами), то тут же обнаружится, что наделенчество как экономическая практика, в корне расходится с буржуазно-капиталистическими представлениями о «развитии экономики», «росте производства», «успехе национального хозяйства» и т.п. Когда либерал говорит о «росте, развитии» и прочих, приятных уху вещах – то имеет в виду вовсе не улучшение положения наёмного персонала, а как раз наоборот.
Рост экономики понимается не через быт простых людей, а через какие-то биржевые индексы, рост экспорта, рост капитализации ведущих компаний и т.п. При этом уже много веков «рост экономики», взятый отдельно от благополучия людей может сочетаться с катастрофическим положением нищающих, бесправных и обездоленных низов. Это когда учитывается, например, сколько хлеба вывезли и продали за валюту на мировом рынке, а не сколько хлеба потребляет его производитель, крестьянин.
И получается, что «экономика развивается бурно», а на селе происходит гуманитарная катастрофа. В понимании либерального экономиста одно не противоречит другому! Ведь успех неограниченного частного собственника неразрывно связан с тяжёлым положением тех, кто за пределами его частной собственности, по принципу сообщающихся сосудов. Экономика развивается, пока наёмный персонал нищенствует, а как только наёмному персоналу выдают какие-то права и возможности, экономика скукоживается и перетекает в другие страны. Так производство электроники перетекло из Японии в Южную Корею и Малайзию у нас на глазах!
Вывод: успех корпорации, или даже совокупности корпораций – не является ни национальным, ни цивилизационным успехом. Мы столкнулись с ситуацией, когда обогащение стремится к бесконечности, но число обогащающихся людей – стремится к нолю. То есть башня всё выше – но при этом, вытягиваясь вверх, она становится всё более тонкой. Анклавы сверхбогатства всё более завидны, но попасть туда всё меньше шансов. И количество мест там – стремительно сокращается, благодаря чему число благ, приходящихся на оставшиеся места, стремительно и безумно нарастает.
+++
Таким образом, наделенческое движение будет восприниматься фаворитами системы (и многими вполне искренне) не как рост и прогресс экономики, а как спад и регресс. Нынешняя капиталистическая система построена так, что в ней прибыль одних локаций является убытками других, и при снижении убытков в одном месте – автоматически снижаются и прибыли в другом.
Для того «экономического роста», о котором мечтают буржуазные экономисты, в качестве инструментов необходимы нищета и бесправие наёмного персонала. Что означает снижение издержек и повышение производственной дисциплины. Если же растут зарплаты и права основных групп населения, то буржуазный экономист считает это «растратой основных фондов», бесхозяйственностью и преступной потачкой лодырям. Благополучие людей лишает капиталиста сверхприбыли, оно лишает его роста биржевых индексов, роста экспорта, роста целого ряда иных экономических показателей, которые он и называет «развитием экономики».
Благополучный (наделённый) человек не будет наниматься за гроши и, разумеется, требователен к соблюдению своих прав: ему есть куда уйти. Работать за гроши и терпеть от работодателя всё, что угодно – будет только тот, кому абсолютно некуда уходить. А из этого вытекает: обделение человека, его обдирание, превращение его в бедствующего, остро-зависимого заложника оказывается вполне сознательной целью нынешнего капиталистического «развития» экономики.
Это так очевидно, что даже стыдно взрослым людям разъяснять. Но куда деваться – приходится! Кто больше построит – застройщик, которому доступны рабочие по 10 рублей «штука», или застройщик, к которому соглашаются наниматься только за 100 рублей? На ту сумму, которой он располагает, первый застройщик может нанять в 10(!) раз больше рабочих, чем второй. Там, где у второго будет возиться бригада из пяти человек, строго соблюдая графики выходных, отпусков и обеденных перерывов – у второго станут впахивать пятьдесят муравьёв, и не сколько положено (по закону), а сколько надо (хозяину).
Ну, есть ли шанс у застройщика с рабочими по 100 рублей выиграть конкуренцию у застройщика с рабочими по 10? Именно по этой причине исторически известные нам «успехи» капитализма повсюду начинались с формирования огромной армии обездоленных людей. И тут нет разницы – идёт ли речь о средневековой Англии или о Китае ХХ века. Дешёвый труд = большое строительство…
+++
Когда мы говорим о необходимости наделения человека благами и правами, мы вступаем в жёсткий конфликт с либерализмом в экономике, хоть не все либералы это признают (многие занимаются демагогией).
Сама по себе идея наделения обделённых родилась в ходе развития абстрактного мышления, как обобщение идеи прав человека. Какого человека? Ивана? Петра? Нет, всех и каждого – и Ивана, и Петра, и Сидора, и прочих. Но либералы справедливо спрашивают: а не получится ли так, что наделяя нищего Ивана, вы ущемите интересы богатого Петра? Не содержится ли в равноправии отмены привилегий?
И тут упрёк либералов приходится принять. В самом деле, как только мы решили наделить всех и каждого благами и правами – верхушке общества придётся очень несладко. Её доходы начнут сокращаться – и одновременно с этим – начнут расти её обязанности! Представляете «удачника» в старом обществе? Он как сыр в масле катался, и при этом никому ничего не был должен. Теперь же и масла стало меньше, и при этом за право кататься в нём требуют нести обременительные обязанности.
Вот эта сторона наделенческой идеи – не даёт её отнести к беззубым и бессмысленным теориям из разряда «за всё хорошее и против всего плохого». Нет, наделенческая идея очень конфликтна, и несёт в себе мощный внутренний конфликт-противоречие. Это делает её привлекательной для тех, кто живёт ниже среднего, и непривлекательной для тех, кто оказался выше среднего. Там, где одни видят рост своих возможностей и прав – другие обречены увидеть снижение и того, и другого.
+++
В своё время курс П.А. Столыпина, который мечтал «наставить» Россию на путь «правильного капиталистического развития» с уважением к частной собственности и развитием частной инициативы назвали «ставкой на сильных». Интересно отметить, что сам Столыпин, будучи православным человеком, возражал против такой однозначной трактовки, понимая (правда смутно), что от дарвинистской фразы «ставка на сильных» дурно пахнет.
Почему? Прежде всего, потому, что разбой – тоже «частная инициатива». Англия поощряла своих пиратов на государственном уровне, делая разбой государственной политикой, но это, скорее, исключение. В основном же разбой – именно инициатива частного лица, занявшегося предпринимательством на свой страх и риск.
Это делает частую собственность (в отличие, например, от выделенной по ордеру) продуктом захвата. Силового захвата. К человеку нет вопросов, если ему по месту работы выделили жилплощадь. А если он квартиру (не говоря уж о большем) сам добыл – то это как?
-Откуда у тебя квартира?
-Купил.
-А деньги откуда?
Молчание.
Государство – это союз самого сильного игрока (лидера, лидерской группы) и самых слабых, противостоящий сильным игрокам. Только это одно и даёт возможность компенсировать слабым недостаток силы в их конкуренции с сильными. Что в итоге порождает цивилизацию и цивилизованный образ жизни.
Если цивилизация вздумает сделать «ставку на сильных», то что получится? Начнётся, как говорят в научных кругах, «конвергенция признаков» с дикой природой и зоологическими регуляциями. Год от года цивилизация и дикая природа будут сближаться, пока не сольются до полной неразличимости. Откуда цивилизация вышла – туда и вернётся.
Потому что в животной природе как раз и действует «ставка на сильных», и для такой ставки никакой цивилизации не требуется. Предмет цивилизации, выдвинувшей человека из животного мира – как раз и заключается в противодействии зоологическим мотивациям, ставке на что-то не самое сильное, но священное. Уберите это – и цивилизация станет как невозможной, так и ненужной: ведь она производит то, что признано излишним, никчёмным.
Если государство, вырождаясь, вопреки своей изначальной природе, сделает «ставку на сильных» — то оно умножит силы и без того превосходящей конкурентной стороны. И положение слабых (большинства – ведь в любом соревновании есть один чемпион и остальные участники) станет совсем безнадёжным. Что и развернёт цивилизационное развитие человечества обратно к первобытности (зоологическим регуляциям).
+++
Изначально в цивилизации, формирующейся вокруг культовых центров, возникает понятие «священного», которое приоритетно само по себе, независимо от его силы или слабости в данный конкретный момент времени.
Зоологическая мотивация строится на поклонении Силе по мере её проявления, и никаких отдельных от силы сакральностей не имеет: кончила Сила проявлять себя, кончилось и поклонение ей.
Человеческая же цивилизация с помощью «сакралитов» заложила необходимую для накопительной преемственности коллективного мышления устойчивость, сформировала стабилизатор мышления. Священное для человека не всегда сильно, не всегда сытно, не всегда прагматично – но всегда священно.
Так возникла этика служения, в которой мотиватор «Я должен» – противопоставлен зоологическим мотиваторам «я хочу» и «я могу».
Если я должен – то уже неважно, что я не хочу. И даже то, что не могу – не повод для оправданий. Не хочешь – делай через «не хочу». Не можешь – начинай проектные изыскания, чтобы от немощи перейти к мощи: так сложились все технические достижения человеческой цивилизации, которых нет у других видов живых существ.
Никакой человек от природы не может ни читать, ни писать, ни летать, ни горы сворачивать! Это «не могу, не в силах» для животного приговор, а для человека – начало изыскательских работ. И уж тем более ничего не значит для цивилизации личное человеческое нежелание. Когда в либеральном обществе женщины отказываются рожать – потому что не хотят – это ведёт не только к концу цивилизации, но и к вымиранию человечества даже на простом физическом уровне.
+++
Могло ли государство сразу начаться со зла? Сразу возникнуть как машина разбоя и угнетения, изначально не привлекая к себе ничем хорошим, положительным?
Нет. Никакое зло (будучи паразитом добра) само по себе, с самого себя начаться не может. Нельзя убить того, кто не родился, и ограбить того, у кого ничего нет. Вначале обязательно присутствует наделяющее добро, которое только потом, вторично, может выродиться в обделяющее зло.
Государственный институт слишком велик, чтобы сложиться вокруг эгоистичного хищника, ничем, кроме себя, не занятого. Огромные массы людей не могут быть подчинены проекту, который ничего хорошего в себе изначально не содержит и не обещает. Так быть не могло, и так в истории никогда не было. Зло не возникает само по себе – оно всегда продукт вырождения чего-то доброго в собственную противоположность.
Понимая это, мы понимаем, что наделенческая идея является необходимой не только для гуманизма в узком смысле слова, но и для существования цивилизации и государства.
Какой бы демагогией ни прикрывалась её смена «ставкой на сильных» — итог всегда будет одним: вырождение человеческого цивилизованного общества в сообщество животных в дикой среде.
А потому при всей конфликтности наделенчества ни государство, ни право, ни мораль, ни критерии психиатрического здоровья, ни культура, ни образование не имеют ему цивилизованной альтернативы.
[1] Само по себе слово «успешный» христианское и изначально происходило от слова «успеть». Жизнь коротка, и не всякий успевает спасти душу, вот в чём исходный смысл. Разумеется, в современном языке слово мутировало, и довольно зловеще: превратилось в денежный индикатор.
*Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН), «Азов», «Террористическое сообщество «Сеть», АУЕ («Арестантский уклад един»), С14 (Січ), ВО «Свобода», Национальный корпус (партия) Украина.
**Организация включена в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента, по решению Министерства юстиции РФ: ФБК (Фонд борьбы с коррупцией), Голос Америки, Idel.Реалии, Кавказ.Реалии, Крым.Реалии,Телеканал Настоящее Время, Татаро-башкирская служба Радио Свобода (Azatliq Radiosi), Радио Свободная Европа/Радио Свобода (PCE/PC), Сибирь.Реалии, Фактограф, Север.Реалии, Общество с ограниченной ответственностью «Радио Свободная Европа/Радио Свобода», Чешское информационное агентство «MEDIUM-ORIENT», Пономарев Лев Александрович, Савицкая Людмила Алексеевна, Маркелов Сергей Евгеньевич, Камалягин Денис Николаевич, Апахончич Дарья Александровна
Источник: